В Петербурге разгорается социальный конфликт: против чиновничьего произвола борется мелкий бизнес. Ларечники потеряли страх. Если власть не дает им согласование на проведение митингов, они устраивают несанкционированные акции протеста. Дабы оставить снос торговых зон, продавцы запираются в магазинчиках, встают живой цепью перед бульдозерами. Три работника торговой зоны у станции метро "Московская" в знак протеста заперлись в павильоне и объявили о голодовке. Через три дня одна из участниц акции, пожилая женщина, оказалась в больнице в критическом состоянии.

Хозяева ларьков и продавцы борются вместе: первые теряют бизнес, вторые - остаются без работы, а значит - без средств к существованию. К ларечникам присоединились владельцы и водители маршруток, их тоже сокращают.

Борьба мелкого бизнеса против чиновников разворачивается на фоне апатии других слоев населения. Протесты льготников сошли на нет. Митинги против нового Жилищного Кодекса собирают не больше полторы сотни человек. Молодежь пока занята частной жизнью и не откликается даже на призывы бороться против грядущей реформы образования. И это социальное затишье нарушают лишь ларечники и "извозчики". Но их митинги проходят под белыми флагами "Яблока" и СПС, иногда на них видны оранжевые полотнища "Нашего выбора". Красные, черные и красно-черные знамена на акциях протеста малого бизнеса замечены не были. Социалисты и, похоже, анархисты считают, что борьба за ларечников - "это не наша борьба". Почему?

Почему против?

Молодежные коммунистические организации (АКМ, РКСМ) пополняются, как правило, детьми бюджетников. Ребята росли в жесткие 90-е годы, когда социальное расслоение прошло через каждый школьный класс, и на себе познали презрение со стороны отпрысков "новых богатых". Отсюда, наверное, их нежелание защищать рыночников, торговцев. "Бей буржуев!", "Ешь богатых!" - любимые лозунги красной молодежи. Не зная теории и истории социализма, молодые сталинисты руководствуются эмоциями, а также мифологическими представлениями об СССР, где якобы все жили счастливо, где не было богатых и бедных.

Пожилые коммунисты - поклонники системы, где все решения спускались сверху вниз, а низовая инициатива гасилась на корню. С экономическими инициативами в советские времена боролись не менее беспощадно, чем с политическими. Конечно, старые сталинисты не будут защищать такое несоветское явление, как мелкий бизнес.

На первый взгляд кажется странным, что мелкий бизнес не отстаивает КПРФ. Ведь лидеры этой партии постоянно говорят, что поддерживают отечественного производителя. Поддерживать, может быть, и поддерживают. Но политической конкуренции они терпят. Если митинг организовала партия "Яблоко", значит, КПРФ на него не заявится, это точно. С КПРФ давно все ясно...

Троцкисты, объясняя свое пассивное отношение к проблеме, ссылаются на теорию марксизма. Зачем защищать мелкий бизнес, если его уничтожение приводит к увеличению рядов пролетариата - исторически прогрессивного класса? Троцкисты отгораживаются от реальной проблемы цитатой из "Коммунистического манифеста": "Средние сословия: мелкий промышленник, мелкий торговец, ремесленник и крестьянин - все они борются с буржуазией для того, чтобы спасти свое существование от гибели, как средних сословий. Они, следовательно, не революционны, а консервативны. Даже более, они реакционны: они стремятся повернуть назад колесо истории. Если они революционны, то постольку, поскольку им предстоит переход в ряды пролетариата, поскольку они защищают не свои настоящие, а свои будущие интересы, поскольку они покидают свою собственную точку зрения для того, чтобы встать на точку зрения пролетариата".

Чем они провинились?

С нашей точки зрения, позиция сталинистов, так и троцкистов, неверна уже потому, что ликвидация торговых зон ударяет не только по владельцам ларьков, но и по продавцам. Ликвидации подлежат около 3 тысяч магазинчиков. Каждый торговый павильон обслуживают от 4 до 10 человек. В результате без работы остаются 20-30 тысяч человек. Большей частью это - бывшие бюджетники, как правило, немолодые женщины, которые остались без работы в ходе разрушения советской экономики.

Трудящиеся женщины "за сорок" - самая уязвимая часть населения. Им очень тяжело переквалифицироваться, найти новое рабочее место. Работодатели предпочитают иметь дело с контингентом до 35 лет, это - жлобская традиция российского капитализма. Куда могли податься рабочие женщины, после того, как закрыли завод или КБ, где они отработали лет 20-30? Либо на рынок, либо в ларек, либо в музейные смотрители.

Собирая информацию для статьи, у станции метро "Пионерская" мы разговорились с одной продавщицей, издерганной женщина лет тридцати с лишним.

- У меня маленький ребенок, а мать болеет онкологией, - рассказал она. - Моя мама при смерти, понимаете! Что мне прикажете делать? - негодовала она. - Я и так работаю на двух работах, и обе они связаны с торговлей около метро. А искать новую работу при таких обстоятельствах не так-то просто. У нас есть люди, которые проработали на одном месте по 7-8 лет. Теперь нам всем придется искать новые источники дохода.

Чем эта женщина провинилась перед коммунистами? Почему они не хотят защищать ее - пролетария торговли? Почему они отдают ее в объятия либералов? Потому что она работает в "непрогрессивной" сфере, что ли? Идеологи революционного социализма Петр Лаврович Лавров и Николай Константинович Михайловский учили: социалист осознает беды угнетенного лишь после того, как "переживет его жизнь, перемыслит его мысль, перечувствует его чувство, перестрадает его страдания, переплачет его слезами". Иначе до истины не дойти.

Либертарный социалист тов. Магид верно отмечает, что в современной России промышленные рабочие "являются только меньшей частью класса пролетариев, окруженной огромной массой безработных, полубезработных, самозанятых, люмпен-буржуазии и т.п. Эта огромная масса была выброшена с предприятий во время великого краха 1990-х годов. При всех незначительных колебаниях ее численности, она не может быть рассосана растущей промышленностью (кроме как в случае новой империалистической войны) - т.к. растущей капиталистической промышленности не существует, рынок переполнен и расти некуда".

В 1990-е годы российская промышленность пережила грандиозный крах, после которого стабилизировалась на уровне, в два раза меньшем, чем тот, что был до падения. Подъем конца 1990-х - начала 2000-х годов имеет исключительно конъюнктурный характер (за счет высоких цен на нефть на мировом рынке) и не сопровождается сколько-нибудь серьезной реорганизацией основной массы промышленного производства. Островки паразитического благополучия процветают в океане нищеты и упадка. Присоединение России к ВТО поставит жирный крест на промышленном развитии страны.

Поэтому нельзя рассчитывать на то, что торговцы, экспроприированные крупным капиталом, пополнят ряды промышленного пролетариата. Маркс писал о молодом прогрессивном капитализме, когда промышленность нуждалась в рабочей силе. Нынешний капитализм - застойный, в большом количестве рабочей силы он не нуждается. Разоренные торговцы и продавцы превратятся не в пролетариев, а в люмпенов. И если социалисты уже сейчас не сумеют наладить диалог с этой массой, ее пригреют фашисты, как это случилось в Италии и Германии в 20-е годы.

Произвол Смольного

Чиновники Смольного приняли решение о ликвидации торговых павильонов после трагедии в Беслане под предлогом обеспечения антитеррористической безопасности, потом стали утверждать, что торговые павильоны не отвечают санитарным нормам и портят эстетический вид Северной столицы. Издевательские предлоги! Как мелкая торговля мешает бороться с терроризмом? Губернаторша Матвиенко не объяснила. Разговоры об эстетике не убеждают тоже. Большинство ларьков, которые напоминали о диком капитализме начала 90-х, были ликвидированы за полтора года до решения Матвиенко, при предыдущем губернаторе Владимире Яковлеве. Перед 300-летием Петербурга всем торговым точкам и зонам города было придано единообразие. Что касается антисанитарии, то эта проблема легко решается, было бы желание.

30 ноября 2004 года городское правительство приняло постановление "О размещении и оборудовании павильонов ожидания городского пассажирского транспорта". Документ этот прояснил суть вопроса. "Остановочные места" администрация собирается отдать компаниям по наружной рекламе. Руководить ликвидационным процессом поручили главе Комитета по печати Алле Маниловой, которая заодно курирует весь рекламный рынок города. Эта информация все расставила на свои места. Власть посчитала, что с несколькими крупными компаниями рекламистов иметь дело проще и выгодней, чем с многочисленными торговыми ООО.

Губернаторша Матвиенко заверила, что проблема будет решаться "в рамках правового поля", а павильоны перенесут "в другие места". Куда именно? Градоначальница умолчала.

Постановления о ликвидации торговых зон и маршрутного транспорта чиновники не вынесли на обсуждение в прессе. Они просто поставили граждан перед фактом. Власть отказывается соблюдать элементарные демократические процедуры. И социалисты должны бороться против этого.

Где народные трибуны?

Напомним марксистам-ленинцам, что писал их кумир в программной брошюре "Что делать?" В. И. Ленин настаивал, что политическое воспитание рабочего класса "должно состоять в агитации по поводу каждого конкретного проявления угнетения со стороны самодержавия". "А так как это угнетение падает на самые различные классы общества, так как оно проявляется в самых различных областях жизни и деятельности, и профессиональной, и общегражданской, и личной, и семейной, и религиозной, и научной, и проч. и проч., то не очевидно ли, что мы не исполним своей задачи развивать политическое сознание рабочих, если мы не возьмем на себя организацию всестороннего политического обличения самодержавия?" - задается Ильич риторическим вопросом.

Ленин считал, что поводами для обличений служат такие проявления гнета, как "телесное наказание крестьян, взяточничество чиновников и обращение полиции с городским "простонародьем", борьба с голодающими и травля народного стремления к свету и знанию, выколачивание податей и преследование сектантов, муштровка солдат и солдатское обращение со студентами и либеральной интеллигенцией".

По его мнению, "идеалом социал-демократа должен быть не секретарь тред-юниона, а народный трибун, умеющий откликаться на все и всякие проявления произвола и гнета, где бы они ни происходили, какого бы слоя или класса они ни касались, умеющий обобщать все эти проявления в одну картину полицейского насилия и капиталистической эксплуатации, умеющий пользоваться каждой мелочью, чтобы излагать пред всеми свои социалистические убеждения и свои демократические требования, чтобы разъяснять всем и каждому всемирно-историческое значение освободительной борьбы пролетариата".

Ленин полагал, что партия социалистов, если она "не на словах только стоит за необходимость всестороннего развития политического сознания пролетариата", должна "идти во все классы населения", "и в качестве теоретиков, и в качестве пропагандистов, и в качестве агитаторов, и в качестве организаторов". "Главное, разумеется, - заключает товарищ Ульянов, - пропаганда и агитация во всех слоях народа".

Не считая себя продолжателями большевистской традиции, мы признаем, что Ленин был прав, призывая соратников обличать все проявления гнета, идти во все классы общества. Правда, если бы Ленин писал прямо противоположное, мы бы все равно защищали мелкий бизнес от насилия со стороны власти. Справедливые высказывания Ленина мы привели специально для того, чтобы подвигнуть "большевиков-ленинцев" вместе нами, "мелкобуржуазными социалистами", защищать мелкий бизнес от чиновничьего произвола. (По правде говоря, забавно, что в мелкобуржуазности нас обвиняют товарищи, которые сами пока мало что сделали для организации рабочего движения.)

Как мы только что поняли, Ленин не боялся упреков в мелкобуржуазности. Он прекрасно понимал, что если социалисты хотят быть авангардом общенародной борьбы против самодержавия, они "непременно должны руководить... активной деятельностью разных оппозиционных слоев". Иначе роль авангарда возьмет на себя либеральная буржуазия.

Если мы обратимся к современной питерской реальности, то увидим, что самоустранение социалистов от борьбы за права мелкого бизнеса, привело к тому, что в авангарде этой борьбы оказались либералы. Хорошо, что не фашисты.

Пока существует капитализм

Что касается положений "Коммунистического манифеста", то его авторы, говоря, что крупный капитал пожирает мелкий, указывали на вектор исторического развития. Прогноз Маркса и Энгельса подтверждается: миром правят транснациональные корпорации, которые появились благодаря сращиванию национальных монополий. Однако разделение общества на огромное большинство фабрично-заводских рабочих и магнатов капитала не произошло и не могло произойти: как потому, что капитализм нуждается в промежуточных слоях для самовоспроизводства, так и потому, что капиталистическое производство и рынок имеют свои пределы.

Вопрос о крестьянстве требует отдельного рассмотрения. Упомянем лишь тот факт, что крестьянские организации активно участвуют в современном движении против глобального капитала. Сегодня крестьянский интернационал Via Campesina представлен в 60 странах и насчитывает 50 млн. человек. "Движение выступает за международный союз, опирающийся на общественные движения, своего рода "союз народов", который мог бы противостоять международным институтам и транснациональным корпорациям. Это приводит к тому, что Via Campesina оказывается в центре дискуссий о перспективах развития и берет на себя ответственность за будущее", - пишет Кристоф Агитон в книге "Альтернативный глобализм".

Вспоминаются слова легендарной эсерки Марии Спиридоновой: "Крестьянство - не только материал для истории, не только пережиток известного строя, подлежащий глубочайшей социологической трансформации, и даже уничтожению, но класс будущего, жизнеспособный и устойчивый исторически, класс, несущий миру и новый строй и новую правду".

Мелкая буржуазия ("мелкий промышленник, мелкий торговец, ремесленник"), вытесняется крупным капиталом, это верно, но не всегда и не везде. Полностью мелкий бизнес не исчезнет, пока существует капитализм. По той простой причине, что есть отрасли и сферы, куда крупным капиталистам соваться невыгодно, а то и опасно. В одной стране это одна сфера, в другой - другая.

Потребителю в принципе безразлично, где выросла курица: на маленькой ферме или на птицефабрике, или где выросла корова: в маленьком частном стаде или в большом животноводческом хозяйстве. Главное, чтобы мясо было хорошим. Но потребителю не все равно, где и кем приготовлена, скажем, пицца. Ибо пицца - творческий продукт; блюдо, в которое каждый повар вносит что-то свое, иногда исходя из желаний конкретного заказчика, а продукция сети приготавливается по средним стандартам. Крупная сеть никогда не будет производить столько же разновидностей одного блюда, как частник или небольшая артель. "Это не пицца!" - говорят итальянцы о продукции американской сети Pizza Hat. Поэтому если какая-нибудь сеть (Pizza Hat или другая) вздумает экспроприировать в Италии частные пиццерии, взбунтуются не только мелкие производители, но и потребители.

Однако сетям незачем поглощать небольшие предприятия. Мелкий производитель работает для конкретной аудитории, а сети производят продукцию для массового потребителя. Большинство из нас в зависимости от ситуации выступает и в той, и в другой роли. Продукцию сетей мы покупаем для ежедневного будничного потребления, а к услугам частника прибегаем тогда, когда хотим с комфортом провести свободное время в компании с близкими людьми. Скажем, пивоваренная компания "Балтика" работает в одной рыночной нише, а какая-нибудь маленькая частная пивоварня, где варят "живое" пиво, в совершенно другой. Крупная компания "Балтика" борется с другими крупными пивоваренными компаниями, а не с мелкими частными пивоварнями. Рынок распадается на сегменты, и полное поглощение его одним производителем не позволят механизмы самой рыночной экономики.

Предположение, что петербургская власть пролоббировала интересы крупных торговых сетей, безосновательно. Мелкие торговые точки и крупные супермаркеты - не конкуренты. По той же причине, по которой частная пивоварня не конкурент огромной пивоваренной компании.

Существует мнение, что крупные сети в погоне за прибылью будут открывать свои небольшие филиалы - минимаркеты. И потребитель не проиграет от ликвидации ларечной торговли. Вероятность этого невелика. Открытие магазина сопряжено с большими трудностями и затратами. Необходимо арендовать помещение или построить новое, согласовать открытие магазина с местной администрацией, с муниципальными властями, службой санитарного контроля, пожарной охраной. Поэтому торговой компании легче открыть несколько крупных магазинов, чем большое число маленьких. Так что от закрытия торговых павильонов пострадают не только мелкие бизнесмены и продавцы, но и потребители, которым придется за каждой мелочью отправляться за квартал в большой магазин. Разве этого уже не достаточно, чтобы защищать мелкий бизнес от чиновничьего произвола? На наш взгляд - достаточно.

Маленькие магазины, кафе, пивоварни, прачечные и пр. сохранятся и после социалистической революции, только в отличие от сегодняшнего дня они будут находиться под контролем органов народного самоуправления: Советов, Коммун, Комитетов защиты революции и т.д. Известно, что многие мелкие хозяйчики - жестокие эксплуататоры. Жажда наживы заставляет их крутиться от рассвета до заката, что, с их точки зрения, дает им моральное право выжимать все соки из батраков. Работники мелких предприятий часто не знают, что такое выходные, отпуск, больничные. Если работник осмелится робко напомнить о трудовом кодексе, хозяйчик обрывает его фразой: "Не нравится - убирайся прочь!".

Народная власть положит конец этой кулацкой практике. Если в Совет или в Комитет защиты революции на хозяйчика поступит жалоба от работника, и после разбирательства жалоба подтвердится, или в ходе проверки будет выявлены нарушения, для начала хозяйчик выплатит штраф, часть которого попадет в местный бюджет, другая - в карман работника. Если ситуация повторится, органы народного самоуправления, выкупят у провинившегося частника его бизнес и небольшое коммерческое предприятие станет общественным. Его отдадут какой-нибудь артели или оставят в собственности Коммуны.

Если бизнесмен будет соблюдать законы Трудовой республики, его предприятие народная власть не тронет. Со временем частник сам поймет, что ему выгодней продать свой бизнес Коммуне и устроиться менеджером на общественное предприятие. В Трудовой республике мелкие бизнесмены будут иметь равные со всеми права, а значит, будут иметь право избирать органы народной власти и быть избранными в них.

Новая инициатива

Либертарный социалист тов. Магид "при рассмотрении разнообразных стихийных протестов в современной России" обнаружил, что "мелочные торговцы (как мелкие буржуа, так и торговые пролетарии) ведут себя порой куда решительнее и радикальнее, чем промышленные пролетарии". Тов. Магид объясняет это тем, что "во время великого кризиса 1990-х годов с заводов в мелкую торговлю ушли наиболее психологически активные и инициативные, т.е. потенциально лучшие для революционной борьбы, люди, более способные к действию и протесту".

Подмеченная тов. Магидом тенденция наблюдается не только в России. Например, движущими силами аргентинской революции в декабре 2001 года были разоренные мелкие буржуа и хронические безработные. Первые устраивали марши "пустых кастрюль", вторые образовали движение "пикетчиков" и перекрывали дороги. Эти слои создавали альтернативные органы власти - народные ассамблеи. Внутризаводская борьба, захваты предприятий происходили только на мелких фабричках, где численность работающих не превышает 100 - 150 человек.

Конечно, непромышленные пролетарии и "мелкие буржуа" привносят в революционное движение не только свою энергию, но и свои предрассудки. Но надо приложить максиму усилий к тому, чтобы они оказались на нашей стороне.